KINUTA PARK

Глава 2. В волнах

Часть 2

​

После ужина Рицка поднялся к себе в комнату и снова повалился на кровать. То и дело он, будто вспоминая о лежащем рядом телефоне, брал его в руку, но тут же откладывал, сам толком не замечая что делает.

Вдруг раздался лёгкий стук. Вздрогнув, Рицка посмотрел на окно, занавеска на котором всколыхнулась не от ветра. Со словами, которых обычно не ждёшь от Безухого взрослого, с балкона шагнула долговязая фигура:

— Приветик.

— Соби… — Рицка быстро спрятал под матрас телефон, который как раз взял в руки, и соскочил с кровати.

Их семья жила в отдельном доме, и хоть комната Рицки была на втором этаже, Соби преспокойно лазил к нему в окно и оставался в своё удовольствие, не спрашивая, удобно ли самому Рицке и не против ли он. Такой уж Соби был эгоист. А время он, как нарочно, ухитрялся выбирать такое, когда Рицке совершенно не хотелось его видеть.

— Вечно ты без предупреждения, — сердито сказал Рицка, но сам подбежал к окну, хотя на нём была только пижама.

— Окно было открыто.

Когда надо бы извиниться, Соби с невозмутимым видом говорил какую-нибудь ерунду. Рицка всякий раз давал себе слово не покупаться на его глупости, но сейчас опять не выдержал и закричал на него всерьёз:

— Да не об этом речь!

— Как неприветливо. А днём ласкался, — обиженно пробормотал Соби.

Рицка понял, что он имеет в виду дорогу из библиотеки, и густо покраснел.

— Мне просто холодно было, вот и всё.

— Понятно. Значит, просто холодно, — сказал Соби, явно не поверив его раздражённым оправданиям.

От досады Рицке захотелось его прогнать, и он надулся. Если бы беспардонные визиты Соби были и впрямь некстати, нужно было их просто запретить. Но Рицка и сам не понимал, отчего после первого же появления здесь Соби стал держать окно незапертым и каждый день чего-то ждать. И хочется его видеть, и не хочется. Не хочется, но хочется.

Сегодня Рицка предпочел бы с ним не встречаться. Но поскольку вечером убежал из его квартиры сломя голову, то был готов к тому, что это покажется Соби подозрительным. Может он догадывался о его сложных чувствах, может и нет, но молчал.

Рицка, подобравшись, сел за стол. Встав рядом, Соби принялся гладить и перебирать его волосы, словно ожидая начала разговора.

— Слушай… — не выдержав тяжёлой паузы, Рицка всё-таки нарушил молчание, но тут же запнулся в сомнениях, как начать рассказ о произошедшем в библиотеке. А ведь обычно он в лоб спрашивал то, что хотел знать.

— Что такое, Рицка?

— Мне сегодня… в библиотеке… — Рицка заговорил совсем тихо, собираясь сделать вид, что ничего не было, если Соби не откликнется с первого раза.

— В библиотеке случилось что-то плохое?

Рицка втайне подосадовал на его острый слух. А под выжидающим настойчивым взглядом светлых глаз совсем смутился.

Каков же Соби всё-таки подлец: сам только и знает врать да скрытничать, а от других нагло требует откровенности!

Что случится, если рассказать Соби правду? Что поменяется? Как они станут относиться друг к другу?.. Рицка не мог этого представить, а у него не хватало смелости на то, на что не хватало воображения. Рицка понял, что сказать о Бойце будет не так-то просто, пусть он уже и начал. Какая-то часть души с силой этому противилась, и он попытался замять разговор:

— Да нет, неважно.

Однако не в характере Соби было так легко отступать:

— Нехорошо останавливаться на середине фразы.

Рицку рассердил его наставительный взрослый тон.

— Кто бы говорил! У тебя сплошные секреты, а мне, значит, нельзя?!

— А я их и не рассказываю. Если уж ты начал, то договаривай. Иначе нечестно, — с этими словами Соби ухватил Рицку за запястье, не давая вырваться.

— Нечестно?

Только что изображал взрослого, а теперь обижается, как ребёнок! От этого у Рицки исчез сердитый запал, и захотелось уткнуться лицом в стол. Несправедливо, что Соби сам врёт без смущения, а за Рицкой строго следит и не прощает недоговорок. Но сейчас Рицка стыдился собственной скрытности и не мог громко возмутиться.

— Ну, так о чём ты мне хочешь рассказать?

— Да ни о чём не хочу…

— Ты приходил ко мне вечером, — Рицка невольно отвернулся, но Соби взял его лицо в ладони и мягко развернул обратно: — И как только понял, что я скоро вернусь, убежал. Логично, что теперь я хочу знать, что происходит.

Его претензии были совершенно справедливы, нечего возразить.

— Ладно, расскажу, а ты убери уже руки.

Ладони Соби были приятными и тёплыми, но Рицка решил, что предстоящему разговору это тепло, наверное, только помешает.

— Когда ты остался у входа, а я зашёл в библиотеку, мне там встретился человек, очень похожий на Сэймея, — выговорил Рицка на одном дыхании старательно ровным голосом.

Это ведь была правда. Рицка напомнил себе, что сейчас ни единым словом не соврал.

— На Сэймея?

Рицка смог вблизи пронаблюдать, как до смешного быстро поменялось выражение лица Соби. Он прекрасно знал, что Сэймей для него важен. Но тут заново убедился, насколько, — и испытал слегка противоречивые чувства.

— Но не лицом, а голосом. Голос прямо точь-в-точь, — стал объяснять Рицка, и в ушах сам собой зазвучал голос Сэрё. Голос настолько похожий на Сэймея, что достаточно вспомнить — и сердце сжимается.

— И о чём ты с ним говорил? — негромко спросил Соби.

Ребячливости в нём не осталось ни тени — и наверное, тому была причина. Но Рицка был слишком занят тем, чтобы поскорее выговориться и отделаться, чтобы обратить внимание.

— Ни о чём. Я шёл мимо и услышал, как он говорит с девушкой у стойки.

Рицка повторил себе, что и это не ложь. Он очень не любил, когда ему врали, и себе не позволял обманывать других. Он считал, что чужое доверие — это знак симпатии, и обмануть его — всё равно что предать.

— И понятно же, что не Сэймей говорит, но меня немножко выбило из колеи… Вот и всё, — Рицка постарался сделать вид, что не сильно переживает, чтобы свернуть уже тему.

— Неужели так похож? — спросил Соби.

— Ага. Даже я, родной брат, вздрогнул и подумал, что это он.

— Ясно.

Рицка ожидал, что Соби будет расспрашивать настойчивее, раз даже пришёл к нему, но тот на удивление не упорствовал — лишь пробормотал, словно говоря сам с собой:

— И всё?

Рицка почему-то насторожился из-за этого тона.

— Чего «всё»?

— В смысле?

— Больше ничего не скажешь?!

— Рицка, что с тобой? — Соби опасливо и растерянно смотрел на его внезапную тихую ярость.

Услышав в библиотеке голос Сэймея, Рицка был ошеломлён надеждой, что на самом деле любимый брат жив. Конечно, сам Соби не слышал этого голоса, но ведь Сэймей для него тоже не кто попало, а бывшая Жертва. Рицке стало обидно за Сэймея, потому что Соби так вяло отреагировал.

Он попытался осторожно подобрать слова, чтобы высказать чувства как есть, но при этом ненароком не выдать лишнего из своей охапки тайн:

— Ты бы хоть удивился или разволновался, например.

— Но ведь Сэймей давно…

— Сам знаю! — перебил Рицка, пока не прозвучало слово, которого он слышать не желал.

Способен ли Соби вообще понять его смятение: когда умом понимаешь, что быть такого не может, но всё равно против воли загораешься надеждой?

— Соби!

— Да?

— Завтра не надо меня встречать.

— Ты сердишься?

— Не встречай — и всё. Ни за что. Понял?

— Понял. Я пойду, — Соби не мог оспаривать приказ. Больше не глядя на Рицку, он быстро направился к балкону. — Спокойной ночи, Рицка.

Взявшись за занавеску, Соби оглянулся, но Рицка лишь продолжал молча смотреть. Он боялся, что, останься он с Соби наедине подольше, мог бы сказать лишнего — а теперь, по правде говоря, испытывал некоторое облегчение.

Без высокого Соби комната стала казаться совсем пустой. Было так тихо, что Рицка не выдержал и нарочно начал ворчать вслух:

— Да вообще этот Соби…

В конечном счёте Рицка рассказал лишь о том, как встретил человека с голосом Сэймея. Хоть он и предпочёл бы поделиться всем, ничего не утаивая, рассказ пришлось сильно сократить. Теперь он уже начинал жалеть об этом. А Соби так спокойно отреагировал, потому что ничего такого Рицка ему и не сообщил.

Соби — Боец, он хочет подчиняться Жертве и получать приказы. Оставшись после смерти Сэймея один, он стал сражаться за его брата согласно завещанию. Но что ему делать, если Рицка уйдёт к своему настоящему Бойцу? Он теперь, как выразился Нацуо, «в пролёте»?

Пусть Сэрё кажется добрым и открытым, Рицка отчего-то не мог спокойно принять его слова, поэтому и побывал у Zero в надежде найти способ проверить, правда ли это его Боец. И дело вовсе не в страхе довериться первому встречному. Рицку просто тревожило, что его отношения с Соби отныне обречены измениться. Раз появилась вторая половина пары — смысл оставаться с Соби исчезнет. А если нет нужды вместе сражаться, то и не нужно строить прочную связь.

Пусть последняя воля Сэймея — закон, но она не может быть сильнее уз настоящих Жертвы и Бойца, предназначенных друг для друга.

Рицка понимал, что молчание не поможет оставить всё как есть. Но чувствовал, что если всё расскажет, начнутся крупные перемены, которых он боялся. Потому и не мог советоваться с Соби про Сэрё. Не за всякой недомолвкой и неправдой стоит желание воспользоваться чужой доверчивостью и предать. Впервые Рицка узнал, что существует ложь из сострадания.

После гибели Сэймея Рицке было скучно жить. Ему хотелось, чтобы это поскорее закончилось: нет никакого смысла просто существовать. Но потом он перёвелся в нынешнюю школу, в первый же день после уроков познакомился с Соби. И с тех пор что-то в нём стало понемногу меняться.

Он доверился Соби безоглядно, сразу как услышал, что тот знает Сэймея. И всё это время Соби всегда ставил интересы Рицки на первое место, называл себя его Бойцом и сражался за него. Как по часам, встречал у школьных ворот, на полном серьёзе предлагал всякую наивную чепуху, как когда внезапно подарил телефон и пообещал быть на связи. Весь в сплошных секретах и обманах, непредсказуемый, с вредными шуточками, странный Взрослый… Сколько же Рицка с ним натерпелся! Чуть ли не каждый день Соби втягивал его во что-нибудь непонятное, мешал жить как хочется и решать всё самостоятельно.

И всё-таки у Рицки не поворачивался язык просто взять и распрощаться с Соби. Потому что тот знал брата. Но не только. Благодаря нему жизнь перестала казаться скучной и никчёмной — в ней появился смысл. Такой же, как в снимках-воспоминаниях. Такой же, как в том, чтобы проводить время с кем-то близким. Рицка не мог снова стать таким, каким был до знакомства с Соби.

***

— Ну, Рицка, задувай свечки.

— Ага!

Сэймей постепенно приглушает свет в комнате пультом управления.

Рицка рад и взволнован: Сэймей устроил праздник специально для него! Отец на работе, мать лежит больная, так что день рождения Рицки братья отмечают вдвоём. Но Рицка ни капельки не огорчён — главное, Сэймей с ним.

Довольный и счастливый, Рицка не может наглядеться на принесённый Сэймеем торт с клубникой. Густо-красные ягоды красиво смотрятся на белом фоне взбитых сливок. Рицка предлагал обойтись парой отрезанных кусков — не из стеснительности, а потому что им всего-то на двоих, — но Сэймей не согласился, заявив, что торт на день рождения непременно должен быть круглым. В тот момент Рицка немного смутился, но теперь, видя перед собой этот круглый тортик, про себя благодарит Сэймея за настойчивость.

Торт украшен шоколадной пластинкой с надписью: «С днём рождения, Рицка». Значит, Сэймей не просто вспомнил после школы и купил, а заказал его заранее в какой-то кондитерской. От восторга дух захватывает!

— Загадывай желание. Если задуешь все свечки разом, оно обязательно сбудется.

Сэймей смотрит Рицке прямо в глаза, и тот послушно кивает. А ведь если бы то же самое сказали одноклассники, он бы засмеялся и ответил, что это глупости для малышни.

— Желание… Даже не знаю, что загадать, — он пытается придумать, как велел брат, но ничего стоящего в голову не приходит. — Я, конечно, хочу побольше игр и книжек… Ну или — как там говорят? — «семейное благополучие».

Сэймей в ответ на его серьёзные размышления смеётся:

— Ха, тоже неплохо! Ты у нас, на удивление, реалист.

— А ты бы что загадал? — Рицке вдруг делается любопытно.

— Я бы…

Подрагивая чёрными Ушками и хвостиком, такими же, как у брата, Рицка не сводит взгляда с его губ.

— У меня желание секретное.

— Ну вот! — Рицка ждал, вытянув шею, а теперь разочарованно сутулится. — Сэймей, так нечестно, моё-то ты спросил.

Он вспоминает, что брат над ним ещё и посмеялся, хватает его за локоть и трясёт.

— Я как велел сделать? Просто загадать, — свободной рукой Сэймей ласково гладит Рицку по голове. — Самые важные желания надо держать при себе и никому не рассказывать, — наставительно шепчет он.

Тут огоньки свечек вздрагивают, и вместе с ними лёгкая улыбка Сэймея колеблется — но только миг.

— Ну, вперёд, задувай, — подбадривает Сэймей.

Рицка видит, что брат спокоен и весел — и тревога проходит. Он наконец поворачивается к разноцветным свечкам, которые уже устали гореть.

«Хочу, чтобы в следующем году мы вот так же вместе отпраздновали день рождения Сэймея и мой», — думает Рицка, набирая побольше воздуха, а потом дует сильно-сильно, чтобы погасить все свечки разом.

Так и выходит: не остаётся ни одного огонька. Значит, желание непременно сбудется! Радостный Рицка преисполнен уверенности, словно ему дали важное обещание. Но свет в комнате всё не зажигается. Пульт у Сэймея, отчего же он не включает лампу?

— Сэймей? — окликает Рицка и вдруг кожей ощущает, как потянуло холодом, а на том месте, где сидел Сэймей, теперь пустота. Даже поняв, что он исчез, Рицка продолжает звать: — Сэймей, Сэймей!

Он повторяет имя брата, но тепла, которое их только что окружало, больше нет.

— Сэймей! — крикнул Рицка и проснулся от собственного голоса. Он сел на кровати, обвёл знакомую комнату пустым взглядом: ни следа праздничного застолья.

Наверное, Сэймей приснился ему из-за голоса Сэрё. Поняв, что это был сон, Рицка торопливо закрыл глаза и снова нырнул под одеяло. Мгновение назад Сэймей был рядом, и Рицке хотелось вернуться к нему, поговорить с ним ещё хоть капельку.

Он зажмурился и стал воображать тепло рук Сэймея и его негромкий голос, и запоминать крепко-накрепко, чтобы никогда не забыть. Наяву уже нельзя было увидеться с ним и сфотографироваться. Оставалось только вот так усилием мысли закреплять воспоминания, потому что иначе безжалостное время их изгладит. Это было очень грустное занятие, но Рицке хотелось, чтобы брат продолжал существовать хотя бы у него в памяти.

Даже признав, что Сэймея не вернуть, Рицка не хотел с ним расставаться. Он так отчётливо помнил брата, что не готов был оставить его в прошлом.

Вместе с Сэймеем было хорошо, весело, и почти ничего плохого не случалось. Руки у него были большие, тёплые, от них делалось спокойно. Сэймей любил водить Рицку за руку, а тот всегда этого стыдился, хотя в глубине души не был против. Сейчас уже поздно жалеть, но всё равно обидно: нужно было не смущаться, а держаться за руки с Сэймеем, сколько тот захочет. Раз пришлось так рано расстаться с ним навсегда…

Сжавшись в комочек под одеялом и цепляясь за нежные грезы, Рицка ещё раз прошептал имя брата:

— Сэймей…