KINUTA PARK

Глава 3. Прилив поднимается

Часть 2

​

Сидзуку — Фудзиэда Сидзуку — появился через несколько минут. Сэрё вёл его, словно подталкивая. Для своих лет это был миниатюрный юноша, издали похожий на девушку: мягкие светло-русые волосы, прозрачно-бледная кожа, изящное телосложение. Но из-под длинной чёлки смотрели карие глаза, с трудом подходящие этому образу. Он был в узкой чёрной кожаной куртке, брюках того же цвета, однотонный наряд оживляла белая кофта с капюшоном — и всё это очень шло к его бледности. В те же семнадцать он выглядел сильно моложе Сэймея, может быть, из-за небольшого роста.

— Сидзуку, это Рицка, моя Жертва.

— Очень приятно, — Рицка вежливо поклонился, от волнения топорща Ушки. Непривычно было слышать о себе эти слова.

А вот Сидзуку на приветствие никак не ответил. Мало того, он почти сразу же отошёл, словно спрятавшись за Сэрё, и перестал даже смотреть на Рицку. Тот вспомнил, что Сидзуку стеснительный, и решил не обижаться.

— Я сейчас в общих чертах рассказал Сидзуку о тебе.

Рицка кивнул Сэрё и обернулся к Сидзуку, но тот по-прежнему смотрел вниз, пряча лицо за чёлкой.

— Мне показалось, что сейчас удачный момент вас познакомить, но понятно, что просто так по команде беседа не завяжется, — сказал Сэрё, заметивший неловкость и, как самый взрослый, взявший на себя роль распорядителя.

Только что Рицке казалось, что он мог бы о многом поговорить с Сидзуку, но не ожидал такой застенчивости, что неясно, как к нему подступиться.

— Между прочим, Рицка, я забыл сказать тебе одну вещь, — Сэрё не сдавался в попытках расшевелить атмосферу. Он оглянулся на Сидзуку, словно спрашивая у того разрешения.

— Какую? — Рицка, измученный молчанием, уцепился за его слова.

— Враг, который так жестоко обошёлся с Сидзуку, тоже говорил, что у него есть младший брат.

— Тоже? Но ведь тогда он тем более должен был понять, почему Сидзуку торопился! — возмущение, которое едва улеглось в душе Рицки, вскипело снова.

— Нормальный человек понял бы, а он нет. Когда он узнал, что брат Сидзуку при смерти, он предложил проверить, у кого чувства настоящие.

— Как это — настоящие?

— Кто победит в битве, тот больше любит своего брата.

— Да разве можно всерьёз...

— Потому что эта скотина — псих.

Рицка вздрогнул и обернулся на новый голос. Он сразу увидел, что заговорил Сидзуку, но он настолько привык считать всех робких людей воспитанными, что от неожиданности растерялся.

Тот не кричал, наоборот, говорил почти шёпотом, как и полагается в библиотеке, но в его голосе слышались такие бездны ненависти, что становилось жутко.

Рицка подумал, что Сидзуку, наверное, прав. Нельзя было назвать поступок той Жертвы любовью к брату — это была уже какая-то нездоровая одержимость. Даже если признать, что тот хотел таким извращённым образом продемонстрировать чувства, то это точно не любовь, если ради неё нужно заставлять страдать других людей.

Сидзуку после этой реплики, вопреки ожиданиям Рицки, не вступил в разговор, а прислонился к соседней колонне и стал равнодушно смотреть в сад. Немного странно, что Сэрё не стал извиняться за его сердитые слова, которые напугали Рицку, хотя если он не хотел смущать друга, его можно было понять.

— Вот скажи, Рицка, — заговорил Сэрё, — до чего же обидчик был уверен в своих чувствах к брату, да?

— По-моему, это вообще неправильно...

Неправильно считать, что один любит лучше, другой хуже, и тем более нельзя из-за этого сражаться и причинять непоправимое горе человеку, который ни в чём не виноват.

— Мой братишка лучше всех на свете. Я его люблю, никто с ним не сравнится.

— А? — на миг Рицке померещилось, что это говорит Сэймей, хотя со вчерашнего дня он слышал голос Сэрё много раз и уже не должен был так теряться, как при первой встрече.

— Должно быть, так он рассуждал.

С неимоверным облегчением Рицка услышал теперь разницу и потёр глаза, чтобы прогнать иллюзию.

— А что твой брат?

— Что? — Рицка как раз думал о брате, и вопрос его смутил.

— У вас, наверное, были тёплые отношения, раз ты поклялся отомстить его убийце.

Рицка молча кивнул и, не поднимая взгляда, постарался успокоить дыхание. Ему до сих пор было непросто говорить про Сэймея так, чтобы не плакать и владеть собой.

— Сэймей меня очень любил, — из-за разницы в пять лет и из-за того, что мать с ним плохо обращалась, Сэймей был для Рицки не просто братом, а защитником и опекуном. — И он ради меня ничего плохого не делал, — Рицка с грустью вспомнил счастливые дни и подумал, что вот такое щедрое чувство, пожалуй, и есть настоящая безусловная любовь. — А если бы он вдруг запутался, я бы ему просто объяснил, что он неправ.

— Рицка... — проговорил Сэрё чуть слышным, замирающим голосом.

Рицка взглянул на него с тревогой. Осеннее солнце стремительно садилось, лучи отражались в очках Сэрё, и его ласковые глаза были не видны.

— Ты прав. Жалко, что из тех братьев младший был не такой умница, как ты.

Его улыбка почему-то стала грустной. Рицка смотрел на него и не мог понять: Сэрё как будто принимал случившееся гораздо ближе к сердцу, чем Сидзуку, который лишь один раз показал гнев, а потом отстранился, словно разговор его не касается.

Рицка не знал, как именно они дружат, старший с младшим, но по оговоркам Сэрё догадывался, что тот искренне тревожится за Сидзуку. И этот отзывчивый человек оказался его Бойцом... Эта мысль очень ободряла Рицку. Пожалуй, кому-нибудь искренне верить — всё равно что носить в сердце талисман.

— А мы тебя совсем задержали.

Рицка поднял голову: Сэрё улыбался, как обычно, и Рицка обрадовался — у него было чувство, что эту улыбку он знает уже очень давно. Но вдруг…

— Всего хорошего, Рицка. Иди домой осторожно, — принялся ласково провожать его Сэрё.

Рицка подождал, не назначит ли он следующую встречу, но Сэрё промолчал.

— До свидания, Сэрё, — сказал Рицка и поклонился стоящему в стороне Сидзуку, хотя знал, что тот не ответит.

Дальше не было повода медлить, но непреодолимая сила мешала Рицке сдвинуться с места. Он надеялся, что с Сэрё начнётся новая жизнь, а сейчас его пугало чувство, словно что-то заканчивается. Значит, оставалось только уйти.

Рицка искоса взглянул на сад, где кучами лежали сухие листья, цеплялись друг за друга и шуршали, когда с ними капризно играл ветер, и бегом пустился прочь. Солнца, которое минуту назад отражалось от очков Сэрё, уже и след простыл, небо темнело. Не успеешь оглянуться, как всё поглотит ночь.

«Осенью солнце падает, как ведро в колодец» — смутно вспомнил Рицка поговорку, которую слышал от Сэймея, и зашагал, не разбирая дороги.

Сэрё с улыбкой смотрел вслед понурой маленькой фигурке. Сидзуку подошёл и ухмыльнулся:

— Да он сопля, — в его лице и грубом холодном тоне ничего не осталось от скорбящего по брату страдальца с разбитым сердцем. Теперь было очевидно: при Рицке он отмалчивался не из робости, а просто потому что ленился говорить. — А я ещё надеялся, что брат пресловутого Аояги Сэймея что-то из себя представляет.

Сэрё не ответил.

— Ну что, первый этап закончен. Дальше будет сложнее, так что не зевай. Никаких ошибок.

— Понял, — без лишних слов кивнул Сэрё.

Сидзуку взглянул на него, сощурившись, потом фыркнул, развернулся и пошёл прочь не прощаясь, словно разом потерял к нему интерес.

Сэрё, видимо, привык к такому обращению. Он не показал обиды, а только тихонько вздохнул и направился по коридору в читальный зал, в противоположную от Сидзуку сторону. На его лице, опустевшем и совершенно лишённом эмоций, сложно было представить солнечную улыбку, которая совсем недавно была обращена к Рицке.

***

— Давно не виделись, Соби.

Соби замер, поставив ногу на первую ступеньку наружной лестницы. Он заработался, задержался в Университете дольше обычного, и только сейчас вернулся и начал было подниматься домой, к Йоджи и Нацуо.

— Как жизнь?

Тело не слушалось, словно прикованное к месту. Охватило отчаяние: казалось, кто-то завладел его именем. Вырезанные на горле буквы пронзительно заболели, и Соби поморщился.

— Помнишь меня?

Соби прекрасно знал этот голос, не забывал его с первой встречи, повиновался ему. Сэймей?..

Но после того, как Рицка рассказал про человека с голосом Сэймея, он был готов к неизбежной встрече. Усилием воли он расшевелил слабеющие мысли и заставил себя вырваться из-под власти наваждения. Это никак не мог быть Сэймей.

— Кто такой? — бросил Соби сквозь стиснутые зубы. Он напряжённо всматривался, вслушивался, стараясь почувствовать невидимого врага.

— Меня уже разоблачили? Как скучно, — лениво посетовал тот, выходя из-за угла дома. — Вот что значит знаменитый Боец Beloved Агацума Соби.

— Назовись.

Собеседник уверенным, неторопливым шагом двигался к нему. Соби, затаив дыхание, смотрел во все глаза, но при неярких уличных фонарях мог разобрать только, что он ниже ростом, узкоплечий и в очках.

— Меня зовут Сэрё Юкихару, и я тоже Боец.

Впрочем, сегодня он сражаться не собирался — не подавал никаких знаков, что хочет развернуть поле битвы. По нему вообще не чувствовалось, что он Боец, и это пугало.

— Это ты вчера встречался с Рицкой?

— Надо же, вы в курсе.

Все его манерные реплики бесили Соби.

— И я против, — с угрозой произнёс он, буравя Сэрё взглядом.

Тот не показывал ни малейшего испуга и не собирался отступать перед более рослым Соби. Наоборот, это Соби был напряжён. От Сэрё не укрылась боль, с каждой паузой отражавшаяся на его лице.

— Надо же, хозяин погиб, а этот голос — его голос — всё равно на вас действует. Очень похвальная верность... — Сэрё негромко засмеялся на ошарашенное молчание Соби и пожал плечами. — Нам будет полезно принять это к сведению. Не зря я вас сегодня навестил.

— На что ты намекаешь?

Даже полностью сосредоточившись, Соби стоило немалого труда напоминать себе, что голос, который он невольно спутал с Сэймеем, принадлежит другому. Ослабить хватку хоть на миг значило подставиться под удар и потерять контроль.

— Вы, конечно, знаете, зачем я встречался с Рицкой? — обаятельно улыбаясь, спросил Сэрё.

Когда Соби услышал от Рицки об этом голосе, он вспомнил одно сражение, в котором участвовал вместе с Сэймеем.

Обычно Соби полностью выбрасывал из головы память о противниках и о ходе битвы. Его роль как Бойца — тело, действующее по приказу Жертвы, не нуждающееся в собственной воле, душе и мыслях. Были бы распоряжения правильно отданы. Ничто другое не нужно, неважно и не интересно. Сражения ничего не приносили Соби.

Только об одном из них память осталась свежей, и причина была в том, что голос вражеского Бойца почти не отличался от Сэймея.

В битве на заклинаниях голос очень важен. Соби сначала был дезориентирован тем, как похожи голоса противника и хозяина, и не мог действовать в полную силу. Сэймей заметил это и отругал его. Стало понятно, что сходство — всего лишь смутное ощущение, полагаться на которое нет смысла. Над ним всего одна безраздельная власть, и он дал клятву повиноваться не голосу Сэймея, а его приказам. Тогда Соби ловко сковал вражескую Жертву, но...

— Не может быть! — прошептал Соби и замер.

Сэрё пытливо вгляделся в его лицо:

— Ага, вы меня помните. Значит, не придётся долго объяснять. Сегодня я пришёл передать вам сообщение от хозяина, — он не сводил глаз с Соби, намеренный не пропустить ни малейшей эмоции. — Слушайте внимательно, повторять не буду.

В ответ на этот театральный тон хотелось крикнуть, чтобы он прекратил ломаться, но Соби послушно прислушался.

— «Завтра в парке в четыре часа пополудни я уничтожу твою Жертву».

— Что?!

Соби стремительно и с силой рванул Сэрё за руку.

— Больно!

— Что вы двое задумали сделать с Рицкой? Я не позволю его тронуть!

Сэрё скривился от боли, но не пытался вырваться, только чуть посмеивался:

— Я же объяснил, что просто передаю сообщение.

— И оно мне не нравится. Зачем вам Рицка?

Соби из последних сил терпел лукавые реплики Сэрё. Тот раздражал его не только манерой: Соби боялся, что если придётся слушать ещё и голос Сэймея, он заткнёт ему рот не словами, а кулаком.

— Помните, я сказал, что мы давно не виделись? Завтра будет ответный матч.

Битвы на заклинаниях нередко переигрывались, если первый раз закончился неубедительно или противнику хотелось взять реванш.

— Ну и причём здесь Рицка? Ни при чём.

— Вы правы, бедняжке очень не повезло. Но раз уж вы, Агацума-сан, сейчас считаете себя Бойцом Loveless, он с вами в паре. Ничего не поделаешь.

Соби задохнулся от возмущения.

—  Раньше вы слыли непобедимым, и даже теперь, без Возлюбленного, прямо скажем, неизвестно, на что способны. Поэтому мы решили начать с Нелюбимого — с ним разделаться будет проще.

— Что?!

Сэрё говорил резонно и без запинки, словно читал гладко написанный текст, и Соби почувствовал, что шансы неравны. Надо же такому случиться, чтобы из-за его прошлого пришлось сражаться Рицке!

Рицка… Соби вдруг стало за него страшно. За весь день даже ни разу не слышал его голоса.

Во время вчерашнего визита Рицка рассердился и запретил встречать себя из школы. Соби послушался, но если события развиваются так стремительно, следовало пойти к нему, даже нарушив приказ. Соби прикусил губу.

— Сегодня ты тоже встречался с Рицкой?

— Не исключено, — не переставая улыбаться, Сэрё фальшиво засмеялся.

— И что ты сказал ему этим своим голосом? О чём вы говорили?

— Разве нельзя спросить прямо у него?

— Я спрашиваю тебя.

— Это неспортивно. Или, может быть, между вами до сих пор нет связи, только тайны да ложь?

Казалось, Сэрё знал, насколько неустойчивые отношения у них с Рицкой. Соби, как ни злился, ничего не мог на это сказать. Он вопросительно уставился на улыбающегося Сэрё, но тот больше не собирался ничего объяснять и стоял со скучающим видом, сунув руки в карманы кардигана. Любой прохожий, увидев его, сказал бы, что это очень приятный и обаятельный молодой человек.

Сэрё первым прервал безмолвную игру в гляделки:

— Хозяин будет недоволен, если я задержусь. Позвольте откланяться.

— Стой. Мы еще не договорили.

— Агацума-сан, вы же разумный человек. Я слушаюсь только свою Жертву, — усмехнулся Сэрё и повернулся к Соби спиной, взмахнув полами бежевого кардигана, который казался совсем светлым на фоне ночи. Уже готовясь пойти прочь, он вдруг весело обернулся: — Да, и передайте привет симпатяге Рицке.

Сэрё свернул в следующий переулок, убедился, что Соби не смотрит в спину и не идёт за ним, и перевел дух. Затем достал мобильный телефон и выдвинул экран, чтобы сообщить хозяину, что задание выполнено.

«Второй этап закончен».

На похвалу он, разумеется, не рассчитывал и не обижался по этому поводу — так он привык. Всё, чего от него требовал долг Бойца, это выполнять приказы Жертвы.

— Уже совсем скоро, — пробормотал Сэрё и запахнул ворот кардигана от внезапного порыва ветра. Потом аккуратно нажал несколько кнопок и вызвал из адресной книжки единственный занесённый туда номер.

***

Телефон заливался трелью.

Рицка через перегородку услышал, что это не сообщение, а звонок, и выскочил из ванны вместе с игрушечным утёнком. Телефон лежал на полу и мигал цветной лампочкой, показывая, что звонит Соби.

— Алё, Соби? — Рицка схватил телефон мокрыми руками, открыл и прижал к такому же мокрому уху.

— Добрый вечер, Рицка.

— Добрый... Извини, я сейчас моюсь. Перезвоню позже.

По полу растекалась лужа.

— Не перезванивай, я просто так, не по делу.

— Если просто так, нечего названивать... Хотя ты какой-то подозрительно тактичный, мне это не нравится. Жди, я быстро, — Рицка подтянул к себе полотенце и изо всех сил заработал руками и ногами.

— Не стоит из-за меня беспокоиться.

— Значит так, я перезвоню через пять минут. Понял? Подожди пять минут, — Рицка, не слушая Соби, проверил на телефоне время. — Жди, это приказ! Ну, пока.

Может быть, это и нечестно по отношению к Соби, но так проще всего было добиться от него толка. Последнее время Рицка стал понемногу понимать, как с ним обращаться.

— Хорошо. Не простудись, — по-матерински предупредил Соби, но Рицка вытирался и не услышал.

Соби снял трубку посреди первого гудка — похоже, все пять минут послушно сидел перед телефоном и ждал.

— Рицка?

— Извини. Теперь я могу говорить, — вытирая полотенцем мокрые волосы, Рицка забрался на постель и завернулся в любимый плед. — Что случилось?

— Ты пижаму надел? Не мёрзнешь?

— Надел. А ты уже мылся?

— Нет, позже, когда пойду спать.

— Понятно.

Болтать без конца о всякой ерунде, может быть, приятный способ провести время, если говоришь с любимым человеком, но Рицка, к сожалению, был не настолько влюблён в Соби.

— Так что случилось? — снова спросил он.

— Ты не против, если завтра после школы я тебя встречу?

— Ты же всё равно придёшь, против я или нет, так зачем спрашиваешь?

— Сегодня ты мне не велел.

— Это потому что ты... — начал Рицка, отвернулся от телефона и тихонько вздохнул.

Всё-таки ему казалось, что Соби ведёт себя странно. Непонятные разговоры он вёл не в первый раз, но обычно не звонил без причины. А если бы у него и правда не было повода, он бы в своём стиле прошептал Рицке в ухо что-нибудь приторное до оскомины: «Хотелось услышать твой голос», «Я решил, что ты скучаешь».

— Рицка, завтра вечером у тебя есть время? Сходим куда-нибудь? Поесть или по магазинам.

— Если ты куда-то хочешь, я не против.

Всё равно это не повод звонить. Соби явно хотел что-то сказать и заходил издалека, и Рицку это раздражало. Вдруг он спохватился, не связано ли это со вчерашним разговором: Соби же заставил его рассказать о встрече с человеком с голосом Сэймея. Не это ли тревожило Соби? А ведь он ещё не знал о сегодняшней встрече и о том, что Сэрё назвал себя Бойцом Нелюбимого.

— Соби, слушай...

— Да?

— Ты ведь мне позвонил, потому что хотел что-то сказать? Давай, у меня полно времени, — мужественно сделал Рицка первый шаг.

Уговаривая Соби, он подумал, что дело, пожалуй, обстоит наоборот. Это ему самому хочется поговорить про Сэрё, про Сидзуку, про то, как они сегодня странно расстались, и, разумеется, про самого Соби...

— Спасибо, Рицка. Ты очень добрый. Сказать по правде, я...

Рицка показал язык надписи «Агацума Соби» в телефоне: вот и признался, всё-таки не просто так позвонил.

— ...я хотел услышать твой голос.

— А?!

— Ты же мне никогда не звонишь, как я ни прошу, вот и всё.

Рицке хотелось буркнуть, что взрослому без Ушек не по возрасту говорить «вот и всё», но его слишком тревожила странная манера Соби.

— Тебе нужно крепче за меня держаться, Рицка.

— Соби?..

Рицка чувствовал его тревогу. Всё-таки он правильно заподозрил неладное. Что же случилось, что произошло?

— Если так... На улицу мне уже нельзя, но можешь сам ко мне зайти. Придёшь сейчас? Через балкон, как всегда.

Обычно Рицка сердился и ругался на безумную манеру Соби лазать в окна, но на этот раз предложил сам. По телефону собеседник близко, но далеко. Если не хочешь ничего упустить, нужно говорить напрямую, глядя в глаза.

Рицка не знал, чем озабочен Соби и можно ли ему вообще чем-то помочь. Но его не отпускало острое чувство, что над ними висит необходимость встретиться и побеседовать лицом к лицу.

— Ты мне делаешь особое приглашение? Я польщен.

— Соби, хватит валять дурака!

— Спасибо тебе, Рицка. Спокойной ночи.

— Эй, Соби, погоди, мы не договорили!

Но Соби повесил трубку.

— Да ну его совсем, — сочувствие как ветром сдуло, и Рицка разозлился на Соби за его вечный эгоизм. — А я-то всерьёз переживаю!

Рицка сердито захлопнул телефон, стиснул его обеими руками и надулся. Впрочем, тревога, которую он только что отчётливо ощущал, всё ещё не давала ему успокоиться.