KINUTA PARK

Глава 4. Высокая вода

Часть 2

​

— Мы с Сидзуку давно про тебя знали. Про тебя нам рассказал Аояги Сэймей год назад во время битвы, — начал Сэрё, повернувшись теперь к Рицке.

Накануне в библиотеке он рассказывал, что встречал Сэймея в школе Бойцов, и тот упомянул про Рицку. И что случилось это ровно год назад. Но ведь... Рицка не сдержал изумленного возгласа — сейчас Сэрё сказал: «год назад во время битвы». Первым, что вспомнилось, была услышанная от него вчера история: как Сидзуку не успел проститься с братом, потому что кто-то вызвал его на бой.

— Стойте, погодите...

Рицке стало мерзко, будто ночью на дороге он наступил во что-то непонятное.

— Аояги Сэймей спросил у Сидзуку: «Любишь брата? Ещё бы, вон как ты к нему торопишься. Но мой братишка всё равно лучше». Спокойно улыбнулся и велел, чтобы Агацума-сан атаковал. И не пустил Сидзуку в больницу к умирающему.

Рицка всё это слышал накануне от того же Сэрё, до самой жестокой развязки. Только речь была не про Сэрё, а про Сидзуку. Про Сидзуку и его Бойца...

— Не может быть! То есть ты... — Рицка замотал головой.

Он не успел задать вопрос, как Соби вскинул правую руку и контратаковал:

— Молчание! Лживые слова исчезнут, страница останется чистой.

С неба обрушился шквал белой бумаги, похожей на снег, но неожиданно тяжёлой. Сидзуку, застигнутый врасплох, упал на колени, держась на плечо.

— Сидзуку, ты ранен?

Сидзуку отмахнулся от протянутой руки Сэрё:

— Нечего на меня глазеть, разберись с этим клоуном. А то мне больно.

Сэрё отошел. Обиды на его лице не было, и Рицка изумился: неужели у них всегда так?

— Прочь! Зыбкому, смутному и неверному нет места под солнцем, — поднял руку Сэрё.

Из его ладони вырвалась прозрачная лента, притянула куски бумаги, которые продолжали лететь сверху, и прибила их к земле.

— Агацума-сан, дальше давайте вести себя достойно. Истина выйдет наружу, как её ни прячь.

Лента из руки Сэрё чуть не задела Рицку по щеке. Соби услышал его вскрик и протянул руку, но тот отрицательно замотал головой.

— То есть враг, которому Сидзуку хотел мстить…

— Да, братьям не позволили проститься твой покойный брат Аояги Сэймей и Агацума Соби, который тогда был его Бойцом. Двоё Возлюбленных.

Правда, которой Рицка так добивался, оказалась слишком тяжёлой и горькой.

— Не может быть такого... Сэймей был добрым. Его все любили, никто о нём плохо не думал. Чтобы он кому-нибудь причинил боль... 

— Рицка! — Соби увидел, что тот падает, и подхватил его. 

Он яростно посмотрел на Сидзуку, который опирался на одно колено.

— На нас злиться не за что, рано или поздно это бы всплыло. И пока ты называешь себя Бойцом Нелюбимого, брата Аояги Сэймея, таких историй будет ещё много...

— Землю сотрясают волны гнева. Она отказывается носить злодеев, которые смущают чистую душу лживыми наветами, — продолжая прижимать к себе Рицку, Соби приложил свободную руку к земле.

Вдали послышался глухой звук, точно от удара, и тут же земля заходила ходуном.

— Это ещё что?!

Землетрясение, словно удесятерённая ярость Соби, нагнало Causeless.

— Сидзуку! — Сэрё, едва не падая, попытался подбежать к нему, но увидел, как на обеих руках Сидзуку появились оковы.

— Как разошёлся, когда его вывели на чистую воду! — храбрился Сидзуку, с ненавистью глядя на длинную цепь.

— Сидзуку... — Рицка шевельнулся в руках Соби: — Сэймей ведь не мог так ужасно поступить.

— Именно так он и поступил, — Сидзуку медленно вышел из-за спины Сэрё, волоча цепь: — Если бы Аояги Сэймей меня не задержал, я бы не опоздал в больницу. Если бы ему не взбрело драться за ерунду, Рэн бы не умер без меня!

Его мучительный вопль вонзился Рицке прямо в душу. Рэн — видимо, так звали брата, который умер.

«Потому что эта скотина — псих». Это были первые слова, которые Рицка услышал от Сидзуку в библиотеке. Не вяжущаяся с его обликом грубость напугала Рицку, но чувство он понял. Жестокий и подлый поступок, про который рассказал Сэрё, его самого возмутил и показался непростительным.

— Но почему? Можно же было подождать? Или хотя бы отложить битву, пока Сидзуку вернётся из больницы.

Рицка обвинял Соби. Или не Соби — он пока не полностью поверил противникам. Соби по обыкновению отмалчивался и не собирался отвечать.

— Его бесполезно стыдить, Рицка, — посмеиваясь, вставил Сэрё. — Агацума-сан всего лишь делал то, что скажет Жертва.

Рицка не успел поднять взгляд на лицо Соби, как тот отвернулся.

— Виноват тот, кто руководил битвой. Во всем виноват твой брат.

Рицка попытался высвободиться из рук Соби. Тот его, разумеется, с силой притянул обратно, но Рицка задёргался настойчивее и наконец вырвался.

Противники утверждали, что виноват Сэймей. Рицка верил, что это невозможно, но ему бы хотелось иметь хоть одно надёжное доказательство своей правоты.

— Рицка, я сам справлюсь, — Соби пытался его удержать, не выпуская его руки. Рицка помотал головой. — Рицка...

— Не смей сражаться.

— Что?

— От твоих атак пострадает Сидзуку, потому что он Жертва. А он ни в чём не виноват. Хватит его мучить.

Каким бы ни был прошлый раз на самом деле, Сидзуку тогда опоздал к брату. Рицка не сомневался, что он всё равно чувствует то же самое — скорбь, гнев, обиду, — и сопереживал ему не меньше, чем накануне, когда услышал рассказ Сэрё.

— Я тебя понимаю, но мы сейчас ведём бой.

— Всё равно!

— Я не могу, Рицка. Или ты хочешь, чтобы я не отражал атаки Сэрё? Так нельзя, тогда все его удары придутся по тебе.

Рицка и сам понимал, что просит невозможного, но нападать на Сидзуку не мог — нападать на Сидзуку было не за что.

— Гляди-ка, вы не сошлись во мнениях? — весело прищурившись, заметил Сэрё. — Ты, кажется, собрался принять всё прошлое Агацумы Соби, который объявил себя твоим Бойцом? Простить все его старые грехи?

— Рицка, не поддавайся! — Соби послушно отошёл за спину Рицки, но готов был атаковать в любую минуту. — Начнёшь слушать — и они тебя подчинят.

Слова Соби заставили Рицку вздрогнуть.

— Бойцы прекрасно умеют орудовать словами, так они побеждают соперников. Нельзя верить словам Бойца, — настойчиво предостерегал Соби.

Рицка кивнул. Но он не знал, как работает эта уловка: пусть даже девять десятых ложь, достаточно одной десятой доли правды, чтобы поверить.

— Что, и убийство ему простишь? — подал голос Сидзуку, и Рицка напряг плечи. — Если Жертва прикажет, ему и убить — раз плюнуть, — бесцеремонно продолжал он. — Не понимаю, что ты в нём нашёл, когда между вами даже Связи нет. Не боишься, что он тебя предаст в любую минуту? — он, видимо, решил высказать всё давно накопленное и распалялся с каждым словом. — Да он жалкий паразит, после смерти твоего брата не знал, куда податься, и приклеился к тебе! Ты не обязан о нём заботиться. Брось его нахрен, — на мгновение Сидзуку уродливо скривил красивые губы. — И поскорее найди своего настоящего Бойца с настоящей Связью, а не эту фальшивку.

— Что...

Рицка хотел бы что-нибудь возразить на эту лавину брани, но не мог. Сидзуку назвал Соби фальшивкой, а это слово преследовало его настырно, как мошка в летнюю ночь.

— Сидзуку прав, Рицка. Настоящий Боец ничего от тебя не утаит и не обманет. Ты ведь потому мне так легко поверил, что с Агацумой не чувствуешь никакой Связи? Подумал, что я надёжнее и больше похож на настоящего, — Сэрё ведь сразу понял, что у них с Соби сложные отношения.

— Не... неправда...

— Течение, разнеси друг от друга тех, чьи пути должны лежать врозь, — Сэрё повел указательным пальцем, словно дирижерской палочкой.

Между Рицкой и Соби на земле появилась ровная синяя полоса. Затем она расщепилась надвое, эти две тонких синих черты пошли волнами и начали раздвигаться в противоположные стороны.

— Соби!

Соби не терял спокойствия и успел заметить, что вместе с линиями задрожала и поползла земля. Он протянул руку, чтобы Рицка опёрся, но тряска мешала ему, а движение оказалось неожиданно быстрым.

— Рицка!

Пальцы Соби коснулись рукава Рицки, но он не успел ни удержать его, ни даже ухватить. Рицку отнесло вправо от Сэрё, Соби — влево, словно на двух вращающихся кругах на театральной сцене.

Рицка от неожиданности замер. Опомнившись, он хотел было подойти к Соби, но стоило ему занести ногу над синей чертой, как та, точно живая, выгнулась с земли и обмотала его щиколотку. Рицка едва не упал. Он посмотрел на Соби, но тот был в таком же положении.

— Вот скажи, Рицка, — слишком спокойным голосом начал Сэрё, и Рицка впервые почувствовал, что злится на него. — Ты, конечно, ненавидишь убийцу своего брата? — он продолжал разговор, как ни в чём не бывало. 

Рицка не мог ответить «нет» на этот вкрадчивый вопрос и молча кивнул.

— Тогда ты должен понимать: Сидзуку чувствует точно то же, что и ты, — Сэрё бросил короткий участливый взгляд на Сидзуку и снова обернулся к Рицке, ожидая согласия. — Что может быть естественнее, чем желание отомстить за горячо любимого брата?

Голос горячо любимого брата, которым это было сказано, привёл Рицку в смятение. Казалось, сам Сэймей укоряет его, что он до сих пор не отомстил.

— Рицка! Рицка, не верь голосу Сэрё! — крикнул Соби.

Неизвестно, какую часть слов он расслышал. Он, видимо, по-всякому пытался перебраться через черту — обе его ноги были спутаны синей лентой, и Рицка заметил, что по земле вокруг него бегают синие молнии.

— Соби...

Рицка хотел бы слушать только его. Но стоило сомнениям один раз закрасться в душу, как их стало невозможно стряхнуть, они прилипли и начали разъедать всё вокруг.

— Когда в библиотеке я рассказал про Сидзуку, ты нам посочувствовал. Возмутился, что с нами обошлись непростительно и гнусно.

— Я тогда... — начал Рицка, вспомнил, как это было, кивнул и остался стоять, повесив голову. В тот момент он и вообразить не мог, что ненавистными врагами Сидзуку окажутся Сэймей и Соби.

— Ты по себе знаешь, какую боль чувствует Сидзуку.

— Рицка, не слушай его! Это не Сэймей, это говорит Сэрё, — предостерегающий возглас Соби, звеня, устремился к Рицке, но разбился о могущество речи, звучащей рядом.

— Разве ты не считаешь, Рицка, что Соби должен понести кару? — уговаривал Сэрё голосом Сэймея. — Он погубил родного кому-то человека. Это нельзя оставить безнаказанным.

— Рицка, не слушай! — крикнул Соби, но Рицка был уже глух к его словам.

— Ты ведь не отпустил бы моего убийцу?

— Сэймей…

Сэрё полностью превратился в Сэймея, Рицка перестал их различать. Он едва держался на ногах, силы утекали из тела, никакого боевого духа не осталось.

— Милый Рицка, ты будешь только мой...

— Рицка, слушай меня! Рицка!

— Оковы! — голосом Сэймея произнес Сэрё, подняв правую руку.

— А!

Из расставленных пальцев Сэрё во все стороны брызнули струйки воды, разделились на ещё более тонкие ручейки и стали опутывать Рицку по рукам и ногам. Сначала прозрачные, в воздухе они наливались синевой, а когда касались тела, цвет становился ещё гуще. Они наматывались слоями, пока не превратились в звенья синих оков.

В одно мгновение на шее и вокруг пояса у Рицки появились толстые цепи, на запястьях и щиколотках — тонкие. Рицка даже вскрикнуть не успел, как с головы до ног оказался скован синим.

— Рицка! — Соби кинулся к нему: ноги освободились, когда Рицка стал терять сознание.

За синей чертой скованный Рицка лежал на земле, как истукан. Цепи со скрежетом впивались в него, он даже не мог кричать, лицо страдальчески исказилось. В сомнениях, можно ли к нему прикасаться, Соби всё-таки протянул руки, чтобы поднять Рицку, но его опередили.

— Волны у берега пусть разделят две чужих друг другу души!

Вокруг Рицки одна за другой стали появляться дырочки в земле, пока не обрисовали круг — их с Соби разделила новая черта.

— Нет! Я смету жалкие границы между нами.

Соби поднялся и протянул над чертой правую руку, но из отверстий выстрелили синие лучи и отшвырнули его.

— Водопад, сбрось на дно неспособного победить течение!

Теперь из отверстий забили расходящимся фонтаном, не подпуская к Рицке, струи прозрачной воды. До Соби, которого лучи отбросили наземь, иногда долетали брызги и больно жалили. Сэрё без труда отразил его контратаки, при этом сам остался невредимым и не ослаблял натиск. Рицка был виден за струями, но вода била слишком сильно и не давала Соби до него добраться.

— Я закрываю все выходы, замуровываю в землю, им больше не открыться!

После заклинания Соби фонтаны на миг ослабли, но не успели иссякнуть, потому что Сэрё начал новую атаку:

— Ясным глазам не пристало смотреть на грязный мир. Неприглядный облик войны пусть будет скрыт от ребёнка!

Раскинувшиеся вокруг Рицки фонтаны поднялись в воздух, словно какая-то сила собрала их в конус, и тут же снова опустились на землю, превратившись в полоску из синего металла. Она легла Рицке на лицо и накрыла его глаза наподобие очков.

— Прости, Рицка. Это все Агацума-сан виноват. Бедный Рицка.

Соби, ни на что не способный и ошеломленный собственным бессилием, стиснул челюсти.

Рицка ничего не видел, а в голосе Сэрё слышал только Сэймея. Он не помнил себя от боли, в его душе царил хаос, из скрытых оковами глаз текли слёзы.

— Сэй... мей...

Услышав, как Рицка с плачем зовёт покойного брата, Соби окончательно потерял способность сражаться. Он не мог и пальцем пошевелить.

Сэрё внимательно посмотрел на Рицку, на Соби, снова на Рицку, обернулся к Сидзуку, который стоял у него за спиной, и чуть кивнул.

— Жертва Loveless полностью обездвижена, — ровным голосом провозгласил он окончание битвы.

Сидзуку, убедившись в победе, словно потерял к ней интерес. Он ни словом не похвалил Сэрё и в одиночестве зашагал прочь.

Сэрё подошел к Соби, который неподвижно прижимал к груди израненного Рицку. Тот не шевельнулся, хотя должен был бы его заметить.

— Следующим будете вы.

Соби ответил мрачным взглядом.

— Сидзуку будет мстить, пока не ранит вас насмерть, Агацума-сан, — равнодушно сообщил Сэрё.

— Ему мало? Зачем сражаться дальше?

— Я и сам не ожидал, что мы так легко победим, — Сэрё не ответил на его вопрос, посмотрел на тельце в бережных объятиях Соби и пожал плечами. — Сейчас получается, что мы забили ребёнка, не умеющего драться. Никакого удовольствия.

— Где и когда?

— Мы вас будем ждать завтра здесь же, в это же время.

Сэрё бросил взгляд на Рицку, защищённого руками Соби — на маленькое существо, которое он, как и обещал накануне, сам разгромил.

— Спокойной ночи, Рицка, — сказал он голосом Сэймея и добавил: — Спокойной ночи, Соби.